Петр Киле - Телестерион [Сборник сюит]

В окружение из дам и кавалеров входит решительно некий мужчина в маске и в сапогах.

        Г р а ф и н я  с  л о р н е т о мА это кто? Без всякого почтеньяВошел в наш круг, заговорил с царем.

               Г е н е р а лДа взять его за шиворот и вон!

           М о л о д а я  д а м аНет, государь нам подал знак: хранитьИнкогнито, хотя смущен он явно.

                Г е р о л ь д        Что здесь? Мешать кто танцам смеет?               Иль за красу, как встарь,               Здесь поединок зреет?Пусть в масках оба, то поэт и царь.

Между тем вслед за мужчиной в сапогах в круг входит с видом и повадками фата молодой офицер в белом мундире и бальных туфлях и уносится с Голубой маской в танце.

               Ц а р ь  в  м а с к еЧто вам угодно?

               П о э т  в  м а с к е                                Пару слов, позвольте,Сказать вам, сударь.

               Ц а р ь  в  м а с к е                                       Что? Ну, хорошо.

               П о э т  в  м а с к еПризнать прекраснейшей из смертных женщинСию красавицу мы все должны.

               Ц а р ь  в  м а с к еСогласен с вами совершенно, сударь.Я то же самое ей толковал,Впадая в восхищенье, как юнец.

               П о э т  в  м а с к еКак камер-юнкер, вы сказать хотите?Но чин такой и милые проказыУж не к лицу ни мне, ни вам, не так ли?

Царь в маске качает головой.

И надобно вам знать, я тайну выдам.Пред нами не Елена, чья красаНе возбуждала ревности Венеры,А слава же двусмысленна весьма;Но у царей, как и цариц, иныеНасчет своих страстей соображенья,Как было встарь, и ныне, не для нихЗаконы писаны. Но красота льПовинна? Свет ее чистейший в миреНесет Психея, явленная здесь.Она не для утехи, как Елена,Лишь прелестью своею упоеннойВсегда и всюду; нрав ее таков.Психея ж целомудренно чиста,Как высшая на свете красота.

            Ц а р ь  в  м а с к еА что? Быть может, вы и правы, сударь.Догадываюсь, с кем имею честьБеседовать, как некогда в КремлеВо дни торжеств, с умнейшим человеком,Которого я мог сослать в Сибирь,Но уберег поэта для России.

             П о э т  в  м а с к еУбережем мы также и Психею,Как свет души, во дни торжеств и бед.

             Ц а р ь  в  м а с к еЯ понял. Будь достоин сам Психеи,И я ей буду предан, как и ты.

               Г е н е р а лА государь, похоже, отступился.

       Г р а ф и н я  с  л о р н е т о мЖелая, верно, избежать скандала,Что может учинить сей обезьянаС придворным званьем камер-юнкер.

                  Г р а ф   (сановник в придворном мундире)Давайте поразмыслим на досуге,Как проучить его.

           М о л о д а я  д а м а                                  А с ним Психею!С нее-то надо взяться; пусть рогаПроступят также и у Дон Жуана.

      Г р а ф и н я  с  л о р н е т о мЕсть на примете у меня прельститель.Он ныне в моде.

           М о л о д а я  д а м а                               А, француз! Не он лиТанцует с Голубою маской?

                Г е н е р а л                                                     Да-с.Ведь русского на подвиг сей не сыщешь,Когда сам государь засомневался.Он удаляется. А мы проводимИ вновь сойдемся. Дело есть у нас.

Танцы продолжаются. В богинях, музах и дамах, а также в офицерах и мужчинах в масках зрители угадывают всех действующих лиц и внесценических персонажей из пушкинского круга.

               Г е р о л ь дШарадам нет конца; но из шарадВсех удивительней наш МаскарадВ круженьи пар бессмертных среди смертных,В живых картинах беспримерных,С веселым хороводом муз и нимф,Как утро возвещает солнца нимб!

С восходом солнца небеса проступают во всех окнах.

10

Вечер у Вяземских. Январь 1837 года. Князь и княгиня, их дочери, гости, среди них Пушкин и Наталья Николаевна.

Б а р ы ш н я. О, да! Говорят, в третьем номере журнала "Современник" опубликована новая вещь Пушкина, который давно не баловал нас ничем.

К н я г и н я. Это роман, правда, небольшой, "Капитанская дочка".

Б а р ы ш н я. Мы только слышали ругань и злорадство Булгарина по поводу падения таланта нашего поэта и, признаюсь, с горечью я соглашалась с ним. Роман, говорят, восхитительный. Князь, вы, конечно, читали. Что скажете?

К н я з ь. Нет, Софи, я не читал. Журнал у меня взяла жена, у нее — наши барышни, все в восторге. Из "Истории Пугачева", экземпляры которой никак не расходятся, принеся Пушкину одни убытки и долги, выпал чистейшей воды кристалл.

Б а р ы ш н я. А говорите, не читали.

К н я з ь. Меня в том убедили жена и дети. А их вкусу я верю больше, чем своему, поскольку я человек пишущий и бываю пристрастным — не к Пушкину, а вообще. Одно время я совсем не воспринимал басен Крылова и не разделял восхищения ими Пушкина и публики.

К н я г и н я (отводя мужа в сторону). Подъехали Геккерны. Все трое.

К н я з ь. Тройка, семерка и туз?

К н я г и н я. Будь посерьезнее. Положение вещей не так весело, как тебе кажется. Не понимаю, как вы можете потешаться над тревогами Пушкина.

К н я з ь. Вы? Кто это вы?

К н я г и н я. Ты, Карамзины, вы — ближайшие друзья Пушкина. Я уж не говорю о свете. На балу у Мещерских вновь все заметили, одни с удивлением, другие со злорадством, как Дантес, то есть молодой Геккерн, не успев жениться под угрозой дуэли, опять любезничает с Натали, вызывая ревность молодой жены.

К н я з ь. Ну, что ты хочешь сказать?

К н я г и н я. Осенью прошлого года, когда ухаживания Дантеса, еще холостого, уже бесили Пушкина, я отказала барону от дома, и он перенес свои встречи с Натали к Карамзиным. Хорошо, все дело кончилось не дуэлью Пушкина, а женитьбой Дантеса, ко всеобщему удивлению, поскольку мало кто знает об ее подоплеке. Но теперь как быть?

К н я з ь. Отказывать от дома Геккернам у нас нет ни малейшего повода. В конце концов, надо их помирить, Пушкина с родственниками, о чем хлопочет барон Геккерн, и я его поддерживаю.

К н я г и н я. Это дело безнадежное. Лучше бы им разъехаться — по своим странам, а вы их сводите. Ничего хорошего из этого не выйдет, вот увидишь. Да поздно будет.

В гостиную входят Катрин, Дантес и Геккерн.

К н я з ь (встречая их). Тройка, семерка и туз!

                К н я г и н я                 (Пушкину)Прости! Прости нас, если неприятно,Что мы, как прежде, принимаем их.

                 П у ш к и нДа нет, вы вольны, как Карамзины,Как все, их принимать, и нас с женою,На то ведь этот свет и существует.А чистых от нечистых на том светеРазделят уж. Но я благодарю,Княгиня, вас за вашу деликатность.С друзьями ссориться — такую радостьЯ не доставлю недругам моим.

                К н я г и н яКнязь думает, вас можно помирить.

                  П у ш к и нГеккерн о том хлопочет тоже, всюдуПреследует жену мою, а сына —Науськивая письма мне писать.Зачем, скажите?

                 К н я г и н я                              Совесть нечиста?

                 П у ш к и н              (рассмеявшись)Я думаю, их мучает досада:Такую роль сыграть им привелосьС женитьбой этой.

                  К н я г и н я                                   Внешне все прилично.Хотя вопросов возникает много:Самопожертвованье или жертва?

                 П у ш к и нВы знаете, кто кем пожертвовал?Все думают, Дантес своей любовью.Старик Геккерн — своим приемным сыномВ угоду собственным страстям.

                 К н я г и н я                                                     О, боже!

                 П у ш к и нОн вертопрах, а негодяй — старик,Второй Фаддей Булгарин иль Сальери.Чернь светская болтает языком,А этот действует — в личине доброхота.Поймал он в сети бедного француза,Как барыня какая, вывел в свет.А он влюбился чуть ли до безумья?Готов уж застрелиться? Сватается,Скажи, зачем? Зачем жениться? Впрочем,Здесь извращение всего и вся.Мужчина взрослый при живом отцеУсыновлен, чтоб обрести богатство,Чужое, с именем чужим. ЧужоеПрисвоить, не имея за душойНи веры, ни любви, ни чести, пустьТвердить о том умеет, как сорока.С ним кончено. Старик не отстает.Не дали мне с ним заодно покончить.

                К н я г и н яОставь его. Как с графом Воронцовым,Накличешь, Пушкин, лишь себе беду.

                 П у ш к и нОставь? Меня оставит свет в покое?Геккерн — лишь воплощенье светской черни.А ссылка для меня была б спасеньем.     (Задумываясь, произносит стих.)Пора, мой друг, пора: покоя сердце просит —Летят за днями дни, и каждый час уноситЧастичку бытия…

                 К н я г и н я                                 А дальше? Дальше!

                  П у ш к и нНа свете счастья нет, но есть покой и воля.Давно завидная мечтается мне доля —Давно, усталый раб, замыслил я побегВ обитель дальную трудов и чистых нег.

                 К н я г и н яЧто это, Пушкин? Слезы на глазах.Видала я их перед новой ссылкойНа юге, в час тоски; затем ты твердИ ясен духом уезжал на север.

                 П у ш к и нИ нынче я, собравшись в путь-дорогу,Уж, верно, буду снова тверд и весел.

                К н я г и н яАх, Пушкин, что задумали еще?

Пушкин, заметив, как Наталья Николаевна вздрогнула, слушая Дантеса, быстро подходит и уводит ее, отмахиваясь от Геккерна, который, улыбаясь, как всегда, пытался что-то сказать; князь Вяземский и Софья Карамзина, переглядываясь, смеются. Княгиня, опечаленная, провожает Пушкина с женой.